Сайт: Вести.Ru
По рассказам современников, расположение ее к бедной воспитаннице доходило до того, что она интересовалась ее учебой и будто бы даже отдала приказ каждый день узнавать у директора театров о здоровье, поведении и успехах Лизоньки. Предполагая, очевидно, что ее любимица непременно станет новой звездой на театральном небосклоне, императрица дала ей новую фамилию: Уранова, в честь вновь открытой планеты.
Лизонька Уранова еще ученицей появилась на сцене Эрмитажного театра в январе 1790 года, исполнив партию Амура в опере «Дианино древо». Юная дебютантка обворожила всех: очаровательная, живая и ловкая, «с глазами пламенными, искавшими побед», обладавшая чудным голосом, она с первого же спектакля сделалась любимицей двора и публики.
Разумеется, в ее сторону обратились глаза многих любителей прекрасного пола из высшего общества. В числе их оказался и один из всесильных вельмож того времени – граф Безбородко.
«Мысль обладать Лизонькой завладела графом, – отмечал биограф артистки в 1892 году, – и он, не знавший в подобных случаях никаких препятствий, надеялся на легкую победу над такой незначительной по своему положению девушкой, какой можно было считать беззащитную воспитанницу театральной школы. Началась обычная в таких делах атака против Лизоньки. Подарки и самые обольстительные обещания были пущены в ход. Но каково было удивление Безбородко и его приспешников, когда Лизонька твердо и решительно отказалась от всех предлагавшихся и будущих благ. Она сожгла, говорят, при посланном восемьдесят тысяч рублей, которые прислал ей в подарок граф, бросивши их равнодушно в камин. Не помогли сластолюбивому графу его льстивые обещания богатства и роскоши; тогда был избран другой путь – путь притеснений. Сторону Безбородко приняли управляющие театрами Соймонов и Храповицкий. Императрице стали доносить, что Лизонька не слушается начальства, что она плохо учится. Императрица не верила доносам на любимицу, но это не мешало врагам Лизоньки продолжать против нее поход».
Между тем сердце юной ученицы театральной школы было уже занято. Ее избранником стал актер Сила Сандунов. Этот потомок грузинских дворян несколько лет назад приехал в Петербург из Москвы. Отец его дал своим сыновьям хорошее образование; младший из Сандуновых, Николай, стал впоследствии профессором Московского университета. Старший, Сила, поначалу служил мелким чиновником Мануфактур-коллегии. Но ему, одаренному от природы блестящими способностями, остроумием и необыкновенным даром слова, суждено было явно другое. Один из знакомых пригласил как-то Сандунова в театр. В пьесе, которую играли в тот день, имелась роль проворного слуги, дававшая простор для разных комических выходок. Сандунов воскликнул: «Да я и сам сыграю не хуже!» С этого момента в его голове и зародилась мысль стать актером. Так двадцатилетний Сила Сандунов, вопреки воли матери, поступил в театр. С успехом выступал в Москве около десяти лет, а затем, по приглашению петербургского театрального начальства, перешел на тамошнюю сцену.
К началу знакомства с Лизонькой Сандунов, бывший намного старше ее (по одним сведениям, на шестнадцать лет, по другим – на двадцать один год), около пяти лет жил уже в российской столице и успел приобрести известность. Красивый, умеющий горячо выразить свои чувства, актер сумел покорить сердце Лизоньки, и она дала слово стать его женой, как только выйдет из школы. Но директора театров, проведав, что строптивая избранница Безбородко нашла себе жениха, твердо решили устранить это препятствие. Проще всего казалось удалить Сандунова из Петербурга, и поэтому актера... уволили со службы. Но смелый и находчивый Сила Николаевич, не захотевший уступать, придумал следующее. Перед его отъездом в Москву назначили прощальный бенефис. Играли комедию «Смех и горе», в которой у Сандунова, как водится, была роль пронырливого слуги. По ходу действия совершенно неожиданно актер обратился к зрителям и прочел сочиненный им монолог, в котором довольно прозрачно рассказывалась вся закулисная история, случившаяся с ним и Лизой Урановой.
Теперь иду искать в комедиях господ,
Мне кои б за труды достойный дали плод;
Где б театральные и графы, и бароны
Не сыпали моим Лизетам миллионы.
Публика ответила на его жалобу рукоплесканиями. Императрица, узнав об этом случае, потребовала объяснений у театральных директоров и осталась недовольна их поведением. Но это обстоятельство, к сожалению, ничего не изменило в судьбе начинающей певицы. Ей пришлось прибегнуть к крайнему средству...
В Эрмитажном театре шла премьера – давали комедию «Федул с детьми», сочиненную самой Екатериной. Роль Дуняши Лизонька Уранова сыграла так, что императрица пришла в восторг. И вдруг, в конце арии, юная певица упала на колени и, обратясь к государыне, подала ей прошение. В нем были описаны все интриги против нее и Сандунова. Прочитав эту бумагу, разгневанная Екатерина подписала указ об отставке Соймонова и Храповицкого. 14 февраля 1791 года Лизонька по велению императрицы была обвенчана со своим возлюбленным в придворной церкви, невесте были пожалованы богатые подарки, бриллианты и приданое. Оставшись на петербургской сцене, молодожены торжествовали.
Сандуновы провели в Петербурге около трех лет и пережили немало неприятностей от нового директора театров князя Юсупова. Граф Безбородко не мог забыть обиды и продолжал строить против артистической четы всяческие козни. Все эти неприятности довели Силу Николаевича и Елизавету Семеновну до того, что в 1794 году они переехали в Москву.
Вскоре они сделались здесь любимцами публики и блистали на сцене вплоть до 1810 года. В 1813-м Елизавета Сандунова вновь перебралась из разоренной Москвы в Петербург и выступала там еще десять лет. К этому времени Сила Николаевич уже разошелся с ней. Слишком разные характеры имели супруги: отличаясь, как и муж, бойкостью на сцене, Елизавета Семеновна в домашней обстановке оставалась скромной и робкой женщиной. В минуты раздражения и злобы Сандунов грубо обращался с той, которую так любил когда-то, и вроде бы даже поколачивал ее. Может быть, сказывалась горячая грузинская кровь предков? Однажды он так толкнул жену, что она, упав, повредила себе ногу и с тех пор немного прихрамывала...
Певица, кроме приятного и звучного меццо-сопрано широкого диапазона (голос ее охватывал три октавы!), обладала поистине выдающимся артистическим дарованием. Особенность тогдашнего оперного репертуара заключалась в том, что в спектакли вводился в большинстве случаев драматический элемент, поэтому от артистов требовалось умение не только петь, но и играть. Говорят, что и в этом, а не только в виртуозном оперном исполнении, Сандунова могла соперничать с первоклассными европейскими талантами. Репертуар ее, оперный и отчасти драматический, оказался весьма богатым, а о ее трепетном отношении к работе ходили легенды.
В операх, в которых встречались русские мотивы, Елизавета Семеновна славилась задушевной передачей народных песен. Была известна и как концертная исполнительница, и многие народные песни получили широкое распространение именно благодаря Сандуновой. Елизавета Семеновна и сама писала песни. Она явилась первой исполнительницей роли Амалии в пьесе Шиллера «Разбойники», поставленной в 1793-м на русском языке Московским университетским театром.
«Впечатление, которое производила она на современных зрителей, было чарующее, – подчеркивал биограф. – Этому способствовала ее красота, выразительное лицо, прекрасные, живые глаза – все это, сохраненное до пожилого возраста».
Умерла Елизавета Семеновна в Москве в 1826 году. Образ певицы запечатлен в воспоминаниях многих современников.
