Сайт: Русский Биографический Словарь

Статья: Биография

В 1815 году окончил академический курс с званием художника 1-й степени и Малой золотой медалью, присужденной ему за проект здания Сената, и оставлен при академии, чтобы впоследствии быть посланным в чужие края. Но в 1817 году произошла перемена начальства Академии, и Тон, оставив Академию, определился на службу при новоучрежденном комитете для приведения строительных и гидравлических работ в Санкт-Петербурге в лучшее устройство. Кроме того, он сочинил тогда проект увеселительного заведения ("Немецкого Трактира") на Крестовском острове. Начало 1818 года обрадовало молодых художников вестью о восстановлении чуть было не отмененной посылки лучших из них в заграничное путешествие. Чтобы приобрести на него право, Тон составил по заданной Академией программе проект Ярмарки, за который Тон (вместе с живописцем П. Басиным ) был послан на 6 лет в чужие края. В Риме он занялся изучением памятников античного зодчества и сравнением первохристианских храмов с церквами новейших времен. Потом он сделал продолжительную экскурсию на юг Италии и в Сицилию, а по возвращении в Рим сочинил проект Церкви в форме древней базилики, но приспособленной к православному богослужению, причем дал ей снаружи вид греческих храмов. Вслед за этим проектом Тон скомпоновал по задаче Римской Академии проект Госпиталя. В 1822 году Тон посетил Флоренцию, где представил свои работы местной Академии и был принять за них в ее члены. Побывав потом в Генуе, Равенне, Болонье, Милане и Павии, он явился в Женеву, где составил проект загородного дома для бывшего придворного ювелира Дюваля, а затем отправился через Дижон в Париж и занялся там рисованием начисто своих Неаполитанских и Сицилийских этюдов. Возвратившись в Рим, Тон сосредоточил свои труды на реставрации памятников античного зодчества. Из относящихся сюда работ проекты возобновления Храма Фортуны в Пренесте и дворца Цезарей в Риме, на Палатинском холме, в особенности доставили Тону репутацию ученого художника. Последний проект обратил на композитора внимание императора Николая I , по повелению которого Тон в 1828 году был причислен к Кабинету Его Величества с содержанием по 3000 рублей в год. В том же году Тон возвратился в Санкт-Петербург, где он получил поручение обратить бывшую конференц-залу Академии Художеств в галерею для размещения гипсовых слепков, устроить новую конференц-залу и вообще переделать некоторые части здания. Вслед затем Тон получил звание академика и должность профессора 2-й степени по части архитектуры (в 1830 году). В том же году прихожане церкви святой Екатерины за Калинкиным мостом в Санкт-Петербурге, ввиду ветхости своего храма, задумали соорудить вместо него новый. В своем проекте, представленном на конкурс, Тон придал храму форму, напоминающую Московские пятиглавые соборы. Проект очень понравился Государю, и Тону было повелено самому произвести постройку. Еще раньше, в 1829 году, был передан Академии на рассмотрение вопрос о московском храме Христа Спасителя. Первоначально выбранная для него местность на Воробьевых горах была найдена по разным причинам неудобной, и самый проект его, составленный А. Витбергом , признан неосуществимым; предстояло сочинить новый проект его постройки в другом пункте Москвы. Эта задача была возложена на Тона с непременным условием, чтобы новый Величественный Храм имел старинный русский стиль. И на этот раз Государь остался сколь нельзя более доволен проектом Тона. Постройка храма Христа Спасителя занимала последнего во всю остальную его жизнь. Одновременно с проектом московского храма Тон составил в том же вкусе проект церкви новоявленного чудотворца Митрофана для Воронежа (в 1832 году) и, продолжая строить церковь святой Екатерины и отделывать античные галереи в Академии, проектировал устройство гранитной набережной Невы против Академии с пристанью, украшенной фигурами двух сфинксов, купленных в Александрии при посредстве А.Н. Муравьева . Тогда же он сочинил проект монастыря на 100 монахов для получения звания профессора 2-й степени, и по Высочайшей воле конкурсный проект иконостаса для Казанского собора из серебра, отбитого донскими казаками от фра

нцузов в Отечественную войну. Затем при конкурсе на сооружение памятника Державину в Казани композиция Тона найдена лучшей из трех, выбранных для исполнения. В 1833 году он определен членом в Комитет о строениях и гидравлических работах и получил от Академии звание профессора. После того он участвовал в конкурсе на постройку здания Пулковской астрономической обсерватории и сочинил проекты соборов святой Екатерины для Царского Села и апостолов Петра и Павла для Петергофа, которые и возводились под его руководством. К началу 1836 года, Тон вместе с другими профессорами Академии составил проект памятника Димитрию Донскому на Куликовском поле и приступил к постройке по своему проекту церкви Введения Богородицы в Семеновском полку - здания, в котором всего полнее и ярче выразился изобретенный Тоном тип храмов, долго считавшийся возрождением старинной русской церковной архитектуры с приведением ее форм в лучшую гармонию и изящество. Одновременно с этим Тон составил еще проект церкви русского посольства в Таврисе, собора в Свеаборге, оборонительной казармы, там же, дома Дворянского собрания в Новгороде, главного фасада Лесного института в Санкт-Петербурге и церкви в имении Синявина . Около того же времени изготовлены им по поручению правительства нормальные проекты церквей на 1000, 500 и 200 человек с тем, чтобы архитекторы во всей Империи обязательно придерживались их форм и стиля. В 1837 году Николай I задумал соорудить новый великолепный дворец в Московском Кремле, такой, чтобы в его пространстве заключалось "все, что в памяти народной тесно связано с представлением обиталища Государя". Выполнение этой задачи было возложено на Тона, который и в этом случае старался подделаться под стиль старинных русских построек. В 1838 году он издал альбом своих чертежей большого формата (17 листов), в который вошли планы, фасады и разрезы храма Спасителя, Тоновских церквей в Санкт-Петербурге, Саратове, Петергофе, Царском Селе, Новгороде (евангелической), колокольни Симонова монастыря, равно как и нормальные проекты для городских каменных церквей. В 1844 году вышло в свет дополнение к этому альбому, в котором помещены чертежи и деревянных церквей. Здесь особенно любопытны проект церкви в Ельце и рисунки иконостасов для Санкт-Петербургских церквей Преображения на Аптекарском острове и Благовещения в лейб-гвардии Конном полку. Окончив в 1842 году постройку собора в Царском Селе и переделку Малого театра в Москве, Тон изготовил, по Высочайшему повелению, нормальные чертежи для крестьянских домов в казенных селениях и, помимо других трудов, сочинил проект иконостаса для церкви царевича Иоасафа, в подмосковном селе Измайлове, где строил в это время инвалидный дом. В 1847 году он принялся за порученную ему постройку станций Николаевской железной дороги в Санкт-Петербурге и Москве, с таможней при последней; а равно начал приводить в исполнение свой проект сооружения церкви святого Мирония, в лейб-гвардии Егерском полку. С окончанием большого Кремлевского дворца Государь возложил на своего любимого архитектора возобновление колокольни Ивана Великого в том виде, какой имела она до 1812 года, устройство платформ для помещения орудий на Тайницкой башне Кремля и казарм для батальона пехотного полка. В 1850 году построена Тоном Санкт-Петербургская станция Царскосельской железной дороги и почти одновременно с тем окончена отделка Оружейной палаты в Москве. Между тем он продолжал заниматься и другими работами, порученными ему в тамошнем Кремле, и, не ограничиваясь ими, сочинил проекты надгробного памятника князю Пожарскому в Суздале и церкви для Тифлиса. В 1853 - 54 годах по сооружении вчерне Храма Спасителя Тон составил проект его внутреннего убранства, в Николаевском Кремлевском дворце построил главный вход и галерею, соединяющую это здание с Чудовым монастырем, исправил главный купол собора в Ново-Воскресенском монастыре (Новом Иерусалиме), грозивший разрушением, окончил переустройство церкви Двенадцати апостолов, Патриаршей ризницы и шатра над Палатой мироварения в Кремле и изготовил проект церкви при Тивдийской мраморной ломке в Олонецкой губерн

ии. Все эти работы шли, так сказать, параллельно и, сверх того, приводилась к окончанию постройка Петербургской церкви святого Мирония. Последние годы деятельности Тона, назначенного в 1854 году, по смерти А.И. Мельникова , ректором Академии были не менее плодотворны; им сделаны проекты постановки статуи Георгия Победоносца в зале имени этого святого в большом Кремлевском дворце, ворот с решеткой для Николаевской богадельни в селе Измайлове, нескольких церквей в казенных горных заводах Сибири и иконостасов, в том числе Главного иконостаса для Храма Спасителя и, наконец, конструкция металлического шпиля Соборной колокольни Петропавловской крепости в Санкт-Петербурге (последний проект привел в исполнение инженер Журавский ). Столь обширная производительность не отвлекала Тона от занятий по должности профессора - преподавателя в архитектурном классе Академии. В течение 24-летнего исполнения им этой должности под его руководством образовалось свыше двухсот молодых зодчих, из которых многие, как, например, К. Маевский , К. Рахау, Б. Иогансон, В. Кенель , Л. Шперер и М. Макаров , впоследствии составили себе почетную известность. Не смотря на то изобретенный им стиль не утвердился надолго в русской архитектуре и отжил свое время лишь только не стало покровительствовавшего ему императора Николая I. Вырабатывая тот стиль, Тон пытался не только вернуться к общим формам и деталям старинных национально-русских построек, в особенности храмов, но и сообщить им большую правильность, гармоничность и соответствие с новейшими потребностями и художественными принципами. Для этого требовалось, кроме врожденного дарования, проникнутость чисто русским духом, горячая любовь к отечественной старине и близкое знакомство с ее памятниками. Немец по происхождению, развившийся под эклектической ферулой Санкт-Петербургской Академии и в чужих краях, Тон при всей своей талантливости не был в состоянии удовлетворительно решить смело взятую на себя задачу - восстановить в новом блеске наше древнее зодчество, тем более что систематическое изучение уцелевших его произведений в то время едва лишь начиналось. Тоновские постройки якобы в русском стиле, из которых многие весьма замечательны в конструктивном отношении, вообще представляют собою смесь неверно понятых и неуместно примененных форм и мотивов нашей древней архитектуры с произвольными измышлениями соорудителя; они грешат холодностью, сухостью, недостатком истинной красоты и истинного величия. При всем том Тону принадлежит та заслуга, что он первый отвернулся от слепого подражания западноевропейским образцам и указал русским архитекторам на богатый источник вдохновения, кроющийся в памятниках их родной старины.