Сайт: People's History

Статья: Я никого не осуждаю - ни маму, ни отца..

Я не удивилась, когда, поступив в "Щуку", среди студентов снова увидела его.

К тому времени я уже знала обо всем и, ловя на себе внимательный взгляд Леши, думала, что и для него прошлое перестало быть тайной. Но я ошибалась...

Однажды он подошел к моему приятелю и сказал: "Мне очень нравится Алена. Прошу, познакомь". Мой приятель "Леша, это же твоя сестра!" Согласитесь, наша история чем-то похожа на индийское кино - брат, не зная, что перед ним сводная сестра, влюбляется в нее, а все потому, что вокруг - сплошные семейные тайны, рвущие душу страсти и трагические развязки. Просто "Зита и Гита"!

Мы с Лешей росли в соседних домах и учились рядом. Не знаю, щадили нас таким образом родители или не хотели усугублять и без того непростую ситуацию, но разговоров на эту больную тему они не заводили. Самое смешное и обидное, узнав, что приглянувшаяся студентка - его сестра по отцу, Леша стал меня сторониться, даже избегать. Я не выдержала первой и подошла к нему: "Леш, мы ведь не виноваты в том, что случилось! Родители родителями, а мы тут при чем?" С тех пор и подружились.

Знакомство моих родителей было очень романтическим. Жених 20-летней Киры Мачульской, солидный ленинградский режиссер, в один прекрасный день на свою беду пригласил невесту в Дом актера. К этому времени моя мама, несмотря на молодость, уже имела некий опыт семейной жизни. Она вышла замуж в 17 лет, студенткой, за будущего академика Лопухина и сразу же уехала с ним в Болгарию, куда его пригласили бальзамировать тело вождя Георгия Димитрова. В Софии за ней стал ухаживать сын первого секретаря ЦК Болгарии. Не знаю, по этой или иной причине, но когда мама вернулась с мужем в Москву, они очень скоро расстались.

Так вот, вечер в Доме актера: повсюду маститые кинематографисты и подающая надежды молодежь. В толпе маме кто-то показал тогда еще никому не известного актера Юру Яковлева. Кстати, будущая знаменитость провалился на экзамене во ВГИК "Вы совершенно нефотогеничны!". А Этуш в "Щуке" проводил его словами: "Идите, молодой человек, идите! Вас ждут заводы". Лишь Мансурова пожалела Яковлева и взяла к себе на курс. Папа был настолько застенчивым, что явно терялся в толпе ярких и раскованных абитуриентов. Но тем не менее робкий юноша умудрился увести девушку у известного кинематографиста! А произошло это буквально после второй встречи с мамой. В Концертном зале им. П. И. Чайковского они случайно встретились... глазами. Яковлев стал подавать знаки: мол, жду у пятой колонны. Мама из-за чьей-то спины сигналила: "Хорошо, поняла!"

Внезапно вспыхнувший бурный роман разрушил мамины матримониальные планы: маститому было отказано, чемоданы распакованы. "О Ленинграде не может быть и речи!" - заявила решительная девушка своим обалдевшим родителям. Юра провожал маму домой, влюбленные прятались от ледяного ветра в подъезде, где в полуподвальной квартирке жила любимая Кира, пока их наконец не застукала моя бабушка. Вначале она пыталась отговорить дочь, а потом махнула рукой: "Ну все - хватит! Женитесь". Молодые поселились в комнатке маминых родителей за шкафом. В нашей семье долго рассказывали анекдот, как в первую брачную ночь молодоженов бабушка кричала дедушке: "Боже мой! Что он делает с нашей девочкой! Я так и знала, что этим кончится". Моя бабушка, Елена Михайловна, когда-то училась с Гоголевой, обожала театр, особенно актеров, и вскоре зять стал ее любимчиком.

- И сколько лет длился брак ваших родителей?

- Шесть. Начало их любви было почти сразу же омрачено серьезной болезнью мамы. Она, как выяснилось, уже давно болела туберкулезом и срочно должна была ехать куда-то на юг, в санаторий, лечиться. С мамой отправился и папа: не боясь заразиться, спал рядом на какой- то кушеточке и самоотверженно ухаживал за ней, обертывая на ночь капустными листьями.

Конечно, жилось им трудно, но на это как-то не обращали внимания - тогда так жили все. Очень скоро папа стал сниматься в кино, его приняли в труппу Вахтанговского театра. Работа в фильме "Идиот", принесшая ему безумную популярность, состоялась, когда он как раз был женат на маме. Жить стало полегче, родители даже купили машину...

- Поговаривали, что Яковлев так вжился в роль Мышкина, что сам душевно заболел. Это правда?

- Ничего подобного! Выдумки. Просто он был настолько похож на князя Мышкина, что ему приписали и болезнь героя Достоевского. Очень трепетный, напрочь лишенный нахрапистости и наглости, он был невероятно талантлив. На него невозможно было обижаться, настолько он был нежным и ранимым. Хотя в силу сложных семейных обстоятельств я не очень хорошо его знаю, но мне кажется, что папа всегда жил в каком-то своем мире. Он часто о себе говорил: "Я - в другом измерении". Юрий Васильевич очень любил маму, и они были действительно красивой парой, но, возможно, где-то они не совпадали, ведь у мамы была совсем другая профессия - врач. А папа, будучи человеком мягким, легко поддавался чужому влиянию, и женщины, если задавались целью его завоевать, всегда своего добивались. Но при этом отец никогда не был бабником - я это утверждаю, несмотря на его многочисленные браки и детей от разных жен. Инициатива, повторяю, шла только от них, не от него.

Папа пропадал в театре, жил ролями, был востребован в кино. После "Идиота" на него обрушилась поистине всенародная слава. Да и в Вахтанговском театре ему стали доверять заметные роли. В спектакле "Дамы и гусары" его партнершей стала Екатерина Райкина, дочь Аркадия Исааковича. О них заговорили с восторгом. Вначале как об удачном актерском дуэте, потом как о просто красивой паре. Может, это всеобщее внимание и сыграло свою роковую роль... До мамы стали доходить кое-какие слухи, а вскоре она узнала, что Катя от Юры ждет ребенка, причем произошло это в тот момент, когда она сама была беременна мною. И тогда мама, не желая мириться с этим обстоятельством, предложила отцу собрать чемодан. Состоялась бурная ссора, в результате которой папе был вынесен приговор: "Развод!" - решение мамы обжалованию не подлежало. Наверное, многие мои комплексы - именно из-за той очень тяжелой для нее ситуации. Все мамины переживания отразились на моем здоровье.

- Почему же ваша мама, любя мужа, не боролась за него?

- Есть люди, которые не могут простить предательства. Может, это дурацкий максимализм, а может, и жизненная позиция: "Не понимаю, как после такого можно оставаться с этим человеком!" Думаю, будучи еще очень молодой, мама не сомневалась, что устроит свою жизнь. В этом можно усматривать как долю эгоизма, так и чувство самосохранения - ведь измены могли продолжаться всю жизнь. Я ни в коем случае никого не осуждаю - ни маму, ни отца... Прошло много лет, я совершенно спокойно общаюсь с семьей Юрия Васильевича, с его нынешней, третьей женой и братом Антоном. С другим братом, Лешей, мы регулярно перезваниваемся. Его мама, Екатерина Аркадьевна, недавно подарила мне на день рождения шкатулку. С годами к нам приходит мудрость и уходят обиды.

Когда мне исполнилось восемь лет, мама вышла замуж за Николая Иванова, известного журналиста-международника. С настоящим папой я встречалась крайне редко.

- Юрий Васильевич сам не проявлял интереса к дочери или мама запрещала ему видеться с вами?

- Она ни разу в жизни не сказала плохо об отце, но так сложилось, что я выросла вне его внимания. Юрий Васильевич заезжал к нам нечасто - наверное, потому что у него всегда была семья: вначале одна, потом другая... Через полгода после моего появления на свет у Кати с папой родился Алеша. Заботы, хлопоты... Не думаю, что он не хотел меня видеть, видимо, есть просто отцы, а есть сумасшедшие отцы. Так вот он не из числа последних. Помню случалось, отец мог пообещать проведать меня и не прийти. Через три года папа, уйдя от Кати, вновь женился, и спустя девять лет у него родился Антон. А мы с отчимом к тому времени уехали в Германию.

- А вопросы окружающих по поводу известной фамилии вас не допекали?

- Я не очень связывала фамилию известного артиста с собой, но не скажу, что не переживала. Когда за моей спиной шептались: "Смотри, вон дочка Яковлева!", я всегда испытывала дискомфорт.

Сама я отцовской фамилией ни когда не пользовалась. Лишь однажды что называется, "проэксплуатировала известное лицо", когда у моей дочки Машки разыгрался страшный отит. Заболела она в воскресенье, все поликлиники, как назло, закрыты, и я позвонила папе. Он тотчас же откликнулся. В больнице, куда мы привезли Машу, все врачи увидев Яковлева, забегали, засуетились.

Когда же мы с мамой и отчимом уехали в Германию, я стала еще более закомплексованной. Расскажу одну забавную историю, которая случилась в Берлине. Было мне лет 16, я стояла у витрины магазина - длинный очкарик, абсолютно без каких-либо вторичных половых признаков, с болтающимися ниже колен руками, в школьной форме, жевала жвачку и рассматривала мечту всех девчонок - куклу Барби. Мимо в машине проехали мама с отчимом. Мама, не признав в долговязой девчонке родную дочь, проводила взглядом мою худющую фигурку и вздохнула от жалости: "Несчастные родители! Такая страшненькая, боже мой!" Сейчас, конечно, мама говорит, что всегда была уверена в моем неминуемом превращении в красавицу ("А тебе и не в кого было быть уродиной!"), но я-то отлично помню ощущение собственной неполноценности.

- Интересно, как же вы с такими жуткими комплексами оказались в водовороте жизни московской богемы?

- Не без помощи однокурсницы по МГУ Алены Сетунской - ныне Алены Зандер, жены преуспевающего голливудского продюсера. Ее папа - Виктор Сетунский, знаменитый в ту пору корреспондент ТАСС в Америке, а отчим - известный детский писатель Анатолий Алексин. После школы я, конечно, мечтала о театре, по ночам даже плакала, но по совету родителей покорно отправилась на журфак. С МГУ меня примирило то, что там существовал знаменитый Студенческий театр.

Так вот, на первом курсе мы сдружились с Аленой, попав в одну группу испанского языка. Непонятно, что нас сблизило, ведь мы совершенно разные - по характеру, по отношению к мужчинам, жизни, деньгам. Пожалуй, роднило нас лишь то, что обе были страшными хулиганками и известными динамистками": назначали в день по 50 свиданий и не приходили ни на одно! Среди наших поклонников столько известных сейчас людей, что порой, глядя в телевизор, не успеваю ахать: "Батюшки! И этот!"

- Поклонники учились с вами в МГУ?

- Не только. Зимой мы с Аленой ездили на каток, и там сразу же находилась пара кавалеров, галантно предлагающих обучить девушек кататься. В то время было совсем не страшно знакомиться на улице, и мы этим пользовались. У корпуса журфака на Моховой скапливалось неимоверное количество машин с молодыми людьми, ожидающими нас после лекций. Мы, хихикая, сбегали от них "огородами". Двоих кавалеров с младшего курса однажды заставили тащиться за нами по Тверской со стаканчиками минералки - вода продавалась только в автоматах кафе "Космос". Надо сказать, наша дружба никогда не омрачалась дележкой мужчин: Тебе нравится - да забирай, пожалуйста!

Алена, помню, обожала клятвы: одного парня даже заставила есть землю в подтверждение чувств. Но тот, кто послушно исполнял ее желания, оставался рядом с ней лишь на неделю дольше остальных...

При этом мы прекрасно понимали: долго водить кавалера за нос рискованно, и больше трех раз на свидания к одним и тем же поклонникам не ходили - после третьего посещения ресторана могла неминуемо наступить расплата... Но, несмотря на предпринимаемые меры предосторожности, в пикантные ситуации порой все же попадали, однажды пришлось даже удирать через окно! Как- то мы оказались в одной большой компании у Киевского вокзала. В разгар веселья мы с Аленой, почуяв неладное, незаметно выскользнули в соседнюю комнату, а потом выпрыгнули в окно на крыши гаражей во дворе и сбежали.

- И все так вам и сходило с рук?

- Слава "динамисток" не уменьшала числа поклонников. Вокруг нас клубились совершенно невероятные слухи, например, говорили о каких-то тайных встречах в домах отдыха с огромным количеством молодых людей. Но мы были настолько жизнерадостны и наивны, что только смеялись, слушая очередную небылицу.

Жизнь вокруг нас искрилась и бурлила приключениями. Однажды 7 ноября мы с Аленой пошли гулять. По дороге купили леденцов на палочке - красных петушков из жженого сахара по десять копеек, Алена их обожала. Вдруг вспомнив, что ей срочно нужно куда-то позвонить, она сунула мне петушков и побежала к автомату. Я, нарядно одетая, стою с букетом алых леденцов и жду подругу. Подходит женщина: "Скажите, девушка, где вы достали эту прелесть?" И вдруг я неожиданно для себя брякаю: "Да я их продаю". - "А почем?" - "По пятнадцать копеек". Когда Алена вернулась, она глазам своим не поверила: всех петушков уже раскупили. И тут нас охватил непонятный азарт! Забыв о гулянии, мы купили у оцепеневшей от счастья бабули еще петушков и отправились с товаром в Парк культуры. Представьте, две расфуфыренные барышни у входа торгуют сомнительного качества сладостями: "Налетай, сегодня очень дешево!" Оттуда нас быстро прогнали конкурентки-цыганки, но, ничуть не смутившись, мы пристроились неподалеку и распродали своих петушков уже по двадцать копеек. Опьяненные легким заработком, мы, забыв обо всем, поехали к Киевскому вокзалу - самому, по нашему мнению, бойкому месту, и стали торговать уже по полтиннику. Стояли среди спешащих, обвешанных сумками пассажиров и горланили: "Купите петушки! Свежие петушки! Лучший подарок!" В итоге заработали 13 рублей - по тем временам приличную сумму. Нас, конечно, поймали, но мы заморочили головы милиционерам и были быстренько отпущены, а на вырученные деньги купили уже целый ящик петушков и принялись строить планы скорого сказочного обогащения. Счастливая Алена погрузилась с драгоценным ящиком в машину и отправилась домой, предупредив: "Завтра меняем вокзал!" Вечером, когда я ей позвонила, к телефону подошла мама и заохала в трубку: "Алена чем-то отравилась, ей очень плохо!" Как выяснилось, эта сладкоежка, не удержавшись, слопала пол-ящика петушков!

Однако не подумайте, что вся наша студенческая жизнь была сплошным фейерверком. Несмотря на легкомыслие, мы с подружкой, между прочим, получали повышенную стипендию, а я, не забыв о своей мечте, играла в Студенческом театре, режиссером которого тогда был Роман Виктюк.

Кстати, с милицией у меня связана еще одна история. Нашим соседом по подъезду был фокусник Арутюн Акопян - он жил этажом ниже. Его сын Амаяк приходил на все мои детские дни рождения и показывал гостям фокусы. Однако, несмотря на столь тесное "семейное" общение, Акопян-старший стал меня мучить еще в школе. В шестом классе одноклассники провожали меня в Германию: мы пили лимонад, немного танцевали. Акопян влетел в квартиру и с порога заголосил: "Я сейчас вызову милицию! И это дочка Яковлева!" (Соседу-фокуснику с нами явно не повезло, если учесть, что еще и бабушка его пять раз заливала.) Он мог заявиться в семь вечера со скандалом: "Собака лает, а остальные каблука- ми весь день цокают, безобразие!" Когда же я подросла и в гости стали приходить однокурсники, Акопян развернул настоящий террор. Однажды даже написал жалобу в милицию, меня вызвали в отделение и зарегистрировали привод. А пара приводов - и меня, между прочим, поставили бы на учет или сослали за 101-й километр.

Кстати, что такое 101-й километр, я узнала, когда в Москве проходила олимпиада. В лето 80-го всех девушек сомнительного поведения отправляли куда подальше, чтобы не приставали к иностранцам.

Мы с Аленой закончили тогда второй курс и работали на олимпиаде переводчиками с испанского. Мне очень нравилось общаться с иностранцами, я сама подходила к ним и помогала в случае затруднения с переводом. Мое "рвение" заметили и вызвали в органы, предложив немного посотрудничать. Прикинувшись полной дурочкой, я залепетала: "Вы знаете, я так плохо вижу и так плохо слышу, да вдобавок всех путаю..."

На факультете журналистики я одно время вела интернациональный сектор, правда, меня оттуда быстро выгнали, за то что вместо запланированного похода в Музей Советской армии я повела иностранцев в ресторан: "Ну что там смотреть, пошли лучше музыку послушаем!" Однако до моего изгнания мы с Аленой успели устроить для иностранных студентов вечер "Русский чай". По моему режиссерскому замыслу мы танцевали украинский гопак, причем я загримировалась под мальчика, нарисовав себе усищи, а вокруг меня плыла лебедушкой Алена.

Незабываемое событие на первом курсе - нас отправили на картошку! Все девчонки ухитрились хорошо пристроиться: кто-то на кухне при продуктах, Алена вызвалась мыть туалеты, а я, единственная идиотка, вызвалась работать в поле с мальчиками. Вставала, как рабочая лошадка, в пять утра и посиневшими от холода руками с въевшейся грязью под ногтями собирала картошку в дырявую сетку. Один раз ребята-международники, как "своему парню", предложили "для сугрева" выпить с ними водки. Я, не пробовавшая до этого ничего крепче шампанского, хлебнула из горла и... "поплыла".

Дальше пошла классика советского кино - кадры из фильма "Девчата"! Девчонки уже отдыхали: кто-то красил ногти, кто-то наносил маску на лицо, кто-то в бигуди читал книжку. В комнате пахло хорошим мылом и французскими духами. И тут в ватнике и грязных сапогах в это девичье теплое гнездышко вваливаюсь я. Все брезгливо замахали руками: "Куда, куда?" Я же, слегка покачиваясь, требую: "Дайте три рубля, нужно опохмелиться".

- Говорят, вы оказались чуть ли не участницей побега Алены за границу?

- Первый раз Алена вышла замуж на третьем курсе. Как-то случайно в фойе театра "Ленком" мы познакомились с двумя молодыми людьми. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: перед нами - яркие представители "золотой молодежи". Действительно, один из них оказался сыном известного журналиста-международника Томаса Колесниченко, и Алена очень быстро собралась за него замуж. Не знаю, может, я ее как подруга ревновала, но мне казалось, что не по большой любви. Алену всегда волновал богатый антураж подвенечное платье от Диора, роскошный банкет в ресторане, муж из определенного круга. Все ее мечты исполнились: сумасшедшая свадьба в Доме актера, подвенечный наряд из Парижа, именитые гости...

Но развелась она быстро. Спустя время в Алениной жизни появился Карен Шахназаров. Казалось бы, все складывалось так удачно: муж - знаменитый режиссер, известная семья, рождение очаровательной дочки. Но через некоторое время у Алены с Кареном начались проблемы. Правда, теперь мы с подружкой общались не так тесно, как раньше: в моей жизни появился театр. На третьем курсе, не сказав никому о своих планах, я решила поступать в театральный. С помощью приятеля-аспиранта выкрала свой аттестат из МГУ, сдала экзамены в Вахтанговское училище и оказалась в двух вузах. Кстати, когда написала в анкете: "Отец - народный артист Юрий Яковлев", вся приемная комиссия удивилась: а что, у Юрия Васильевича есть дочь? Училась так два года, получая две стипендии, и никто ничего не подозревал! А когда наконец призналась, в МГУ меня перевели на заочный. Так я закончила два вуза.

Как-то мы собрались к гадалке - Алена как раз вернулась из Америки. "У меня есть знакомая цыганка, давай завтра к ней сходим, мне очень нужно кое-что узнать..." - предложила Алена. Я сразу же поняла: у нее что-то наметилось в Америке. И вдруг в день похода к гадалке Алена пропала. Звоню на работу - ее нет, нет и дома. Но главное, что меня крайне озадачило: никто не говорит, где она, на все вопросы отвечают уклончиво. Алена даже начала мне сниться.

Как-то прихожу в Дом кино, вдруг дорогу мне преграждает Карен и угрожающе шепчет: "Где моя жена?" Оказывается, Алена, воспользовавшись его отсутствием, сбежала с ребенком под мышкой, оставив лишь краткую записку: "Я уехала в Америку". Все попытки Шахназарова найти жену кончились ничем. Кто-то видел ее в Каннах, кто-то - в Лос-Анджелесе... Спустя годы, широко улыбаясь и почему-то говоря с акцентом, моя подруга вдруг появилась на экранах наших телевизоров в роли ведущей программы "Звезды Америки". От кого-то я узнала, что Алена снова вышла замуж и устроилась так, как всю жизнь и мечтала. Эту передачу сделал для нее муж, голливудский продюсер Зандер. Потом я через знакомых получила от нее подарок - какие-то велосипедные штаны и письмо без обратного адреса. Меня, помню, это очень обидело. Наверное, Алена боялась, что Карен от меня узнает, где она находится, и приедет за дочкой. Почему-то запомнилась фраза: "Сижу на берегу океана и ловлю последний ультрафиолет". А в конце письма так, между прочим, Алена добавила: "Кстати, до меня дошли слухи, что у тебя роман с моим мужем". Я просто опешила: это же полный бред! Может, ей доложили, что когда Шахназаров ставил фильм "Американская дочь" по истории своей жизни, его ассистенты приглашали меня попробоваться на роль жены, сбежавшей с ребенком? Но я даже на пробы не ездила. (Эту роль в итоге сыграла Маша Шукшина.)

Потом у меня с Кареном была еще одна непростая встреча. Он очень хотел найти дочь и все время задавал вопросы с пристрастием, очевидно полагая, что я в курсе произошедшего и покрываю Алену. Я честно отвечала, что ничего не знаю, но Карен, так и не поверив, в итоге перестал со мной общаться. Подругу я тоже потеряла...

- А как вы попали в Театр Сатиры?

- После окончания "Щуки" пришла показываться главному режиссеру Плучеку. Мне сразу дали эпизод в спектакле "Бремя решений". Меня запомнили как актрису с пышными формами, вот и пригласили на роль Мерлин Монро. Когда я пришла на репетицию, Плучек расстроился: "А что это ты так похудела?" На самом деле на показе мой великолепный бюст был ловко сконструирован из колготок - это известный актерский трюк. Часто вспоминаю рассказ Веры Васильевой о том, как она в "Сказании о земле сибирской" творила из себя с помощью чулок пышногрудую сибирячку. Даром что ли Сталин обратил на нее внимание!

- Вы как-то обмолвились о дружбе со Спартаком Мишулииым...

- С Мишулиным у меня связано много интересных историй. Он - уникальная личность, с таким количеством баек о себе самом, что многие порой теряются, не зная, где правда. То он родился из пробирки, то является внебрачным сыном писателя Фадеева, то перед вами - авторитетный цыганский барон.

Когда я пришла в театр, Плучек сразу меня предупредил: "Алена, будь осторожна! У нас тут столько красавцев!" Я, скромно потупив глаза, ответила: "У меня на первом месте искусство!"

Самое смешное, что в театре все были уверены, что у нас с Мишулиным роман. Думаю, эти слухи поползли после гастролей театра в Прибалтике. В моем номере сломался телевизор, а очень хоте- лось посмотреть фильм с участием одной подруги. В халате и с вязаньем в руках я постучалась в номер к Мишулину: "Спартак Васильевич, можно я у вас телевизор посмотрю?" Он как раз собирался на спектакль: "Будешь уходить, захлопни дверь!" Когда я вышла от него, у открывшихся дверей лифта нос к носу столкнулась с женой Плучека Зинаидой Павловной. От такого "стриптиза" она остолбенела и после этого случая, как ей ни доказывали, что мы просто дружим, ни в какую не верила, еще и Валентина Николаевича убедила: у Яковлевой со Спартаком роман! Режиссер часто меня корил и прорабатывал: "Как ты могла" Я устала оправдываться и плюнула: "Да думайте что хотите!

- Но ведь романы в театре действительно часто случаются...

- Ольга Александровна Аросева недаром как-то заметила: "Театр жив тогда, когда в нем есть романы!"

Одну историю у нас рассказывают как легенду Театра Сатиры. В каком-то городе, поселившись в гостинице, гастролеры долго не могли угомониться и всю ночь ходили друг к другу в гости, так что к утру уже запутались, в каком номере кто остановился. Пожилая горничная, не выдержав, воскликнула: "Господи! А семьи-то у вас есть?" Сейчас, к сожалению, этой ауры влюбленности в театре уже нет...

Михаил Михайлович Державин который всегда называет меня родственницей, как-то на одной передаче поставил ведущего в тупик, задав каверзный вопрос: "В каком родстве находятся Козаков и Державин?" Все были в недоумении. "Его внучка является дочкой первой дочери бывшего второго мужа первой бывшей жены Державина", - расшифровал он свой ребус.

Как-то коллеги подшутили и надо мной. Позвонили домой и предложили: "Не хотите ли сняться в роли женщины легкого поведения в новом фильме "Антология "? "А что мне надо там делать?" - растерялась я. "Ничего особенного, - "успокоила" ассистентка. - Вашим партнером будет Ширвиндт". В окошечке студии Горького, где выдавали пропуска, очень удивились: "Что-что? Какая еще антология?.." Когда я, пометавшись по студии, приехала в театр, тут же встретила своего будущего "партнера" Ширвиндта. Он долго смотрел на меня, пока я рассказывала о своих мытарствах, потом сказал: "Идиотка!", галантно поцеловал руку и добавил: "Хорошо, что не на Свердловскую студию послали".

- Какие отношения у вас сложились с Андреем Мироновым ?

- Я пришла в театр за два года до его смерти, и Миронов сразу же взял меня в свой последний режиссерский спектакль "Тени" по Салтыкову-Щедрину. Мы успели сыграть пятнадцать спектаклей... Я, неопытная артистка, очень боялась репетировать с ним - он ведь звезда, кумир, к тому же на 18 лет старше. Вдобавок Андрей Александрович был очень строг на репетициях. Он меня специально изводил, каждый раз приговаривая на репетиции: "Нет, ее нужно заменить! Правда же, она не очень?" И я зажималась еще больше. "Артистка Яковлева! Вы когда наконец начнете работать?" - не унимался он. "Ну подождите, я еще не вошла в роль!" - пыталась защититься я. "Что значит - подождите! Уже билеты все раскуплены", - дразнил меня Миронов.

В Андрея Александровича невозможно было не влюбиться! Что я и сделала. Он любил интересных молодых женщин и очень красиво ухаживал... У каждой складывалось впечатление, что она для него - единственная.

Уже на служебном входе можно было безошибочно определить: Миронов в театре - пахло хорошим одеколоном и дорогими сигаретами. Ощущение, что вошел МУЖЧИНА с большой буквы, возникало немедленно! Даже мужчины в его присутствии как-то подтягивались. О женщинах и говорить нечего. Как вы понимаете, я не явилась исключением: не увлечься таким человеком было просто невозможно.

Все, что случилось в тот последний день его жизни, так живо стоит перед глазами, что кажется, будто произошло вчера. Играли "Фигаро", я была на сцене в роли одной из пейзанок. Перед спектаклем привезла в Рижский театр его дочь Машу, она отдыхала с мамой, Катей Градовой, в Юрмале. Незадолго до начала первого действия Миронов подошел ко мне и как-то странно заговорил, вроде бы ни о чем - спрашивал, дают ли зарплату, но какое-то предчувствие кольнуло сердце. Я его спросила: "Андрей Александрович, почему вы такой красный?" Он ответил: "Играл в теннис, - а потом добавил: - После спектакля я вас с Машей отвезу в Юрмалу". Все заметили, что Миронов очень медленно играет - время антракта, а действие на сцене продолжается. Когда он упал, в зал крикнули: "Врача!" и дали занавес. Маша поехала с отцом в больницу, а я отправилась к Кате. Странно, но как только я вошла, она сразу же закричала: "Нет, только не это!" На кладбище в толпе действительно чуть не подавили людей. Я упала в какую-то могилу, настолько велико было столпотворение.

- Да, печально... А каи снладывалась ваша личная жизнь?

- С Кириллом Мозгалевским, моим нынешним мужем, мы познакомились на пробах передачи "Актерское купе" Кстати, меня пригласили, спутав с "интердевочкой" - Леной Яковлевой. Именно тогда я решила поменять имя Елена на Алену. Самое интересное, что в этом мы совпали с Кириллом - он тоже сменил имя. Вдобавок поменял еще и дату рождения. Как-то он мне сказал: "Если бы я этого не сделал, мы бы никогда не встретились!" Наверное, в этом есть какая-то мистика!

- А нем он был в "первой жизни"?

- Вообще-то по жизни Кирилл поэт, хотя закончил Бауманский. Занимается и телевидением, и рекламой, и кино При первой же встрече он поразил меня темпераментом, рассказав о себе все что водил экскурсии по местам Цветаевой в Москве, работал звонарем в монастыре... Кирилл так внезапно на меня напал, что я долго не могла прийти в себя от столь резкого "захвата", но под его натиском устоять было невозможно, и вот уже шесть лет, как мы вместе. Но при этом не могу сказать, что все у нас безоблачно. Мы много раз расходились. Как- то, помню, очень сильно поссорились. Наутро мне позвонил приятель: "Выгляни в окно!" Я подхожу к окну и вижу: с рекламного щита на Садовом кольце на меня смотрит моя огромная фотография с подписью: "Все равно люблю! Кирилл". Когда я подошла к Театру Сатиры, то такой же портрет увидела у входа. Мужья подруг потом подходили ко мне и жаловались: "Ну что он наделал? Нет никаких сил - жены от зависти совсем запилили!" Кирилл очень творческий человек. По собственному сценарию снял телефильм "Искушение Дирка Богарта". Снимал, кстати, на собственные деньги, поэтому и так долго - четыре года. Друзья ему привозили пленку, к тому же все актеры в фильме снимались бесплатно. Мне досталась роль режиссера "Ночного портье" Лилианы Кавани. Толстая, тогда еще четырехлетняя Машка сыграла девочку из концлагеря.

- Маша ваша общая дочь?

- Нет, ее отец - Кирилл Козаков, сын Михаила Козакова. Мы познакомились на дне рождения Саши Кахуна, актера театра "Современник", который восемь лет фактически был моим первым мужем. Как-то после очередного вечера у Саши Кирилл пошел меня провожать, всю дорогу читал стихи, а через несколько дней мы решили жить вместе. В день регистрации брака у бабушки накрыли "свадебный стол": килька с картошкой. Но двум актерам ужиться вместе очень трудно. Все-таки это был случайный брак. И супружеская жизнь у нас с Кириллом не сложилась... После появления Маши у нас начались ссоры, и в какой-то мо мент, взяв в охапку четырехмесячного ребенка, я от Кирилла ушла. В детской коляске лежали все мои вещи, рядом бежала дворняжка Буся, а на руке спала Машка. С появлением дочери очень многое в моей жизни изменилось. Я стала другой, более ответственной.

- А своих знаменитых дедушек Маша знает ?

- Свекр Козаков-старший, как-то навещая Машу, посмотрел и сказал: "Нет, порода, конечно, яковлевская. Но руки, руки-то наши! Единственный ребенок, который на нас не похож".

У меня дикое количество спектаклей! Папа все время злится: "Да тебя же эксплуатируют!" Где-то в интервью он вообще сказал, что его дочь "затрюхана" ролями, "а мне хотелось бы, чтобы она больше внучкой занималась". Если не нравится, как я воспитываю дочь, взял бы ребенка к себе, сидел бы с ней постоянно! А еще лучше - удочерил бы! Он Машку очень любит: тратит на нее нереализованные прежде отцовские чувства.

- В индийских фильмах все заканчивается хорошо. Вы не обманете законы жанра, ведь правда, Алена?

- Мне надоело быть героиней слезливого сериала. Конечно, хочется порой угомониться и сказать себе: "С этим человеком я готова состариться!" Но... я вообще не собираюсь стареть. В моей жизни было так много событий, что порой кажется, будто я живу уже лет сто. И тем не менее впереди - длинная-длинная жизнь, полная встреч, приключений и любви...