Сайт: Аргументы И Факты

Статья: Романса светлая грусть

— Нина Шацкая — так ведь зовут не только вас, но и вдову Леонида Филатова. Скажите, ваши имя и фамилия…

— Ой! Катастрофа! Я никогда не думала, что нас начнут путать, мы работаем в абсолютно разных жанрах. Но оказалось, что сейчас Нина играет в оперетте Журбина Аркадину и… поет там. Теперь уже полная путаница и неразбериха. Не знаю, что делать! Но актриса сама нашла способ: она теперь подписывается Нина Шацкая-Филатова. Я ей так за это признательна! Смешно, но на самом деле я по документам Нинель. (Хотя и в семье, и в школе меня всегда звали Ниной). Родилась 22 апреля, и родители (настоящие коммунисты, как и все в то время) назвали меня Нинель — Ленин наоборот. Мой отец, у которого был свой джазовый оркестр в Рыбинске, всегда говорил: имя должно звучать на сцене. Нинель Шацкая — звучит! Но, когда я выросла и начала петь, мне только ленивый не сказал: «Слушай, зачем тебе этот дурацкий псевдоним? Какой декаданс! Вычурно! Пошлятина!» Могу твердо сказать: с переменой имени действительно меняется жизнь. С тех пор, как я окончательно и бесповоротно стала Ниной, в моем характере меньше вычурности и манерности. И на сцене я совсем иначе стала себя вести. Больше менять в имени ничего не буду, а то последствия могут быть непредсказуемыми (смеется).

— С вашим роскошным и чувственным голосом вы бы, спев пару-тройку «муси-пуси», могли зарабатывать баснословные гонорары.

— Я записала в Америке свой единственный попсовый проект. И поняла — не мое… Хотя обожаю танцевать и до сих пор хожу на дискотеки. Но в жизни бывают состояния, когда взрослому человеку надо подумать. Попереживать… Как раз в эти моменты хочется петь романсы… И слушать их. То же я могу сказать и о джазе. Да, моя профессия не позволяет мне на сегодняшний день роскошествовать. Но я пою то, что ХОЧУ. Это вообще немыслимо в современном шоу-бизнесе. Сталкиваюсь иногда на сборных концертах с девочками-солистками известных поп-групп. И вижу, насколько они изнурены длительным «чесом» по городам. Не могут выбирать репертуар и то, куда им ехать или не ехать на гастроли… Глядя на них, понимаю, что за все надо платить. За пристрастие к некоммерческим жанрам плачу отсутствием глобальной популярности.

Мое кредо — я пою вживую. Это жесткое правило. Не умею петь под фонограмму и не хочу учиться. Это особый труд. Научиться попадать в свою фонограмму — долгая работа.

— Концерт, который 11 октября пройдет в Доме музыки, чем он будет отличаться от всех ваших предыдущих выступлений?

— Свои концерты всегда начинала с романсов, а заканчивала джазом. И мои поклонники разделились на два «лагеря». Одни считают, что мне надо петь только романсы, другие — что только джаз. И я пыталась всем угодить. Но сейчас понимаю, что у меня своя публика — уж в Москве точно. И захотела сделать концерт, состоящий только из романсов. Очень люблю театральный зал Дома музыки, где будет проходить концерт. Он такой сказочный — как и романс «Изумруд». Аскетичная темная сцена, рояль и певица… Одновременно выйдет и новый диск романсов «Изумруд».

Когда пою, то не пытаюсь людей «встряхнуть»: ну посмотрите на меня, ну послушайте. Просто рассказываешь какую-то историю, а слушатель в этот момент вспоминает что-то свое. Своим пением ты помогаешь ему что-то вспомнить — очень важное для него…

— Один наш известный шоу-продюсер сказал, что никогда бы не взялся за раскрутку исполнительницы романсов. Потому что романс — это декаданс, нудно, слезы на глазах, бокал вина… А вы — против течения?

— (Смеется.) Ну, это смотря как петь романсы. Никому не нужны страдания. Никогда не забуду урока, который мне случайно преподал Александр Абдулов. Когда только приехала в Москву, записывала в студии «Ленкома» мой любимый романс «Изумруд». Мимоходом туда заглянул Абдулов и бросил фразу: «Что ты поешь про изумруд, как будто это огромный булыжник?» Я это запомнила на всю жизнь. Нельзя всерьез петь слова романса. Поешь немножко с иронией. Не с сатирой, а именно с иронией. «Да, было, надо же, какой я была, так плакала, так голову теряла… Как все-таки хорошо было!» И тогда люди на концертах не «умирают». У них не драма и не трагедия в душе, а светлая грусть…