Автор: Светлана Макаренко
Сайт: People's History
Вам встречались когда - нибудь жизнь , судьба, похожая всего лишь на след, нечеткий отпечаток, капли дождя на песке, что тут же высыхают при ярком солнце, жизнь такую неясную, как туманные очертания предметов в предутренней прохладе?
Туман быстро тает, от него не остается следов, исчезает вместе с ним и причудливость фигур. Все становится четким и ясным и думается: а было ли чудо тумана, а был ли этот след на песке?... Вот так и биография Амалии Ризнич, в которой неизвестны даже даты рождения и смерти, только годы и месяцы.
Она жила в пыльной Одессе и по вечерам любила наблюдать из окна одноэтажного домика с флигелем , как пылающее солнце плавно опускается в море, как бы растворяется в нем.
Она приказывала прислуге не приносить свечей, до тех пор пока дом - одноэтажный, но привлекавший внимание необычностью фасада и резьбой деревянных окон - не погружался полностью во мрак, и домачадцы не начинали натыкаться на все углы, чертыхаясь шопотом по- итальянски, по - французски и по- русски...
Что прятала в своей любви к сумеркам Амалия?:Какие секреты души?.. Какую тоску?
Закаты в "песочно - чернильной" (выражение А.С. Пушкина.) Одессе не были похожи на ее родные, флорентийские, с благоуханным ароматом цветов:Но все равно ее невозможно было оторвать от окна!
Она глотала ночную свежесть, долгожданную после жаркого дня, торопливо, словно боялась не успеть. Словно опасалась запрета, недовольства, усмешки:Чьей? Докторов? Мужа?: Его шпиона - лакея Филиппа, ходившего за нею по пятам?: Теперь и не угадать:Да и кто стремится угадывать?: Разве что - мы с Вами: Немного же нам удастся... Все - таки попробуем. Итак:
Об Амалии Рипп и ее супруге Иване Ризниче- банкире, держателе акций и директоре Одесского банка -уже после смерти жены, - впервые сообщается в воспоминаниях общего знакомого Ризничей, профессора П. С. Стречковича:
"Ризнич получил отличное воспитание, учился в падуанском и берлинском университах. В Одессе он занимался, в основном , хлебными операциями: Госпожа Ризнич была итальянка - полунемка, с небольшой примесью еврейской, может быть, крови. Это смешение дало замечательный тип красоты." Другой мемуарист сообщает:"Все убеждены были, что госпожа Ризнич была родом из Генуи. Оказывается, однако, что она была дочь одного венского банкира, по фамилии Рипп. Муж привез жену свою ( Ризнич приехал из Вены в Одессу в апреле 1822 года - автор) вместе с ее матерью, которая, однако недолго оставалась с молодыми и через шесть месяцев уехала обратно за границу. Госпожа Ризнич была молода, высока ростом, стройна и необычайно красива.,."
И дальше следует прямо -таки стихотворное описание: "Особенно привлекательны были ее пламенные очи, шея удивительной формы и белизны, и черная коса, больше двух аршин длинною.." (К. Зеленецкий "Госпожа Ризнич и Пушкин" Цитируется по книге В. Вересаева "Пушкин в жизни т. 1")
Впрочем, злые языки тут же прибавляли, что у мадам Ризнич, слишком большие ступни, и она именно поэтому носит платья с длинным шлейфом, которые пачкаются в пыли одесских улиц, если их не носят верные поклонники загадочно- печальной Амалии! К самым верным причисляли Пушкина. А его соперником считали пана князя Яблоновского, польского эмигранта, шляхтича с черными бровями, метавшего на поэта яростные взгляды, пока тот увивался за красавицей -банкиршей "яко маче" -(*как котенок, польск. - автор) Бедный поляк мог успокоить себя тем, что грустная томная красавица мало обращала внимания на русского рифмоплета, как на кавалера..Да и мадригалы его не понимала: Улыбалась лишь! Напрасные старания...
Напрасные ли? Литературоведы, историки от литературы считают что - да. А я решаюсь спорить...
Амалия Ризнич была хорошо образованна, несмотря на молодость - двадцать с небольшим,- и,судя по воспоминаниям современников,знала несколько европейских языков. Русский, конечно, нет. Но блистала во французском настолько, что могла поддержать и серьезную беседу, и остроумный анекдот(приличный в обществе, разумеется!) рассказать.. Не говоря об итальянском. А Пушкин - это почти неизвестно- неплохо говорил и и читал по- итальянски. Его понимали даже рыбаки входящих в Одесский порт неаполитанских судов, что, как думается, довольно сложно.
Так неужели он не попытался, хотя бы хорошей итальянской прозой, но - пересказать Амалии смысл своих стихов?. Да и нуждаются ли в переводе такие, к примеру, строки:
Окружена поклонников толпой,
Зачем для них казаться хочешь милой,
И всех дарит надеждою пустой,
Твой чудный взор, то нежный, то унылый?
Мной овладев, мой разум омрачив,
Уверена в любви моей несчастной,
Не видишь ты, когда в толпе их страстной,
Беседы чужд, один и молчалив,
Терзаюсь я досадой одинокой...
(Пушкин. "Простишь ли мне ревнивые мечты" 1823 г.)
Или эти:
"Мой голос для тебя и ласковый и томный
Тревожит позднее молчанье ночи темной.
Близ ложа моего печальная свеча
Горит, мои стихи, сливаясь и журча,
Текут, ручьи любви, текут, полны тобою..."
(Пушкин. "Ночь" 1823 г.)
Все дело в том, что сердце гордой Амалии было уже занято: То ли пылким кавалером Собаньским, что на пару с Пушкиным посещал веселые вечера у Ризничей, где играли в вист и танцевали вальсы, (И оперные спектакли, на которых Амалия блистала туалетами и драгоценностями, рассеянно слушая комплименты воздыхателей и сонный храп мужа!); то ли князя Яблоновского, ходившего за нею по пятам, и, вероятно, бывшего с нею в каких- то загадочно- близких отношениях, - неизвестно...
Но ей, как всякой кокетливой женщине, нравилось мучить поэта недомолвками, улыбками, странными взглядами, игрой ресниц, треском веера,внезапной сухостью тона: Да мало ли чем мучают Женщины влюбленных!...
Она играла с огнем и иногда - заигрывалась. Тогда счастливый поэт восклицал:
Но я любим! Наедине со мной
Ты так нежна! Лобзания твои
Так пламенны! Слова твоей любви
Так искренно полны твоей душою
Тебе смешны мучения мои;
Но я любим, тебя я понимаю...
(Пушкин. "Простишь ли мне ревнивые мечты. 1823 г.)
Впрочем этот роман, мучительно - нежный, озаренный вспышками ревности и взаимных объяснений, кончился почти не начавшись. Амалия, всерьез подумав над всем, решительно прекратила отношения...
Что заставило ее сделать это? Она была умной и проницательной женщиной, возможно ей не хотелось больше мучить человека, которому она не могла дать слишком многого: Да и не хотелось ей, видимо, чтоб попадал он в ловушку ее полусонного хитреца -мужа. В доме банкира -купца Ивана Ризнича поклонники и воздыхатели жены часто развлекались игрою в вист и проигрывались по крупному. Залезали в долги под проценты, а одалживали все у того же Ризнича...
Вы догадываетесь, что бывало с ними дальше?... Конечно. Долговая яма, бегство за границу.. или пуля в лоб... Может быть, поэтому только господин Ризнич охотно играл роль мужа "на втором плане", зная про всех и про всё?: Тайно исподтишка...
Пушкин страдал, мучительно искал встреч, но, как всегда, сильное чувство переплавилось в горниле стихотворных строк:
"Все кончено: меж нами связи нет
Последний раз, обняв твои колени,
Произносил я горестные пени.
Все кончено - я слышу твой ответ..."
(А. Пушкин "Все кончено:" 1824 г.)
О том, как сложилась судьба гордой "полуамазонки после разрыва с Пушкиным, мы можем лишь догадываться: Блестящая жизнь в Одессе, "на широкую ногу": вечера, театры, балы, ужины до поздней зари - все это не шло на пользу ее хрупкому, южному здоровью.
Уцелело письмо Ивана Ризнича к родным, в котором он пишет: "У меня большое несчастье со здоровьем моей жены. После ее родов ей становилось все хуже и хуже. Изнурительная лихорадка, непрерывный кашель, харканье кровью, внушали мне самое острое беспокойство. Меня заставляли верить и и надеяться, что хорошее время года принесет какое - нибудь облегчение, но к несчастью получилось наоборот. Едва пришла весна, припадки сделались сильнее. Тогда доктора объявили, что категорически и не теряя времени, она должна оставить этот климат, так как иначе они не могли поручиться, что она переживет лето: Она поедет в Щвейцарию, а осенью я присоединюсь к ней и отправлюсь с нею в Италию провести зиму. Лишь бы только Бог помог ей поправить здоровье!" (И. Ризнич - матери. 16 июля 1824 года)
Это письмо было написано уже после отъезда Амалии в Европу. Она уехала с ребенком и тремя слугами в первых числах мая 1824 года: Собаньский бросился за нею, проводил до Вены: но там они навсегда расстались: Князю -шляхтичу Яблоновскому повезло больше.
Он добился взаимности:о чем господину банкиру было тут же донесено верным Филиппом. Впрочем, господин Ризнич , видимо знал, что чувству этому сужден Небом недолгий срок.
Амалия, до самой своей кончины, получала достаточное содержание. Что стоило богатому негоцианту - банкиру уделить от своих щедрот несчастной больной? В мае 1825 года ( точная дата смерти неизвестна!) Амалия Рипп - Ризнич скончалась в Неаполе. Ей было неполных 23 года. Вскоре умер и ее маленький ребенок.
Пушкин узнал о ее смерти в июле 1825 года. Уже в Михайловском. Но еще долго профиль прелестной итальянки преследовал карандашно - тонкими очертаниями, ум и воображение поэта, скользя по страницам его черновых тетрадей с главами Онегина. Так ли уж мимолетен был ее след в жизни Александра Сергеевича?... Вряд ли... Случайные романы шедевров поэзии после себя не оставляют.
