Сайт: People's History

Статья: "Первые леди Америки"В "Большой белой тюрьме"

В "Большой белой тюрьме"

12 апреля 1942 года, после скоропостижной смерти Франклина Делано Рузвельта, Гарри С. Трумэн занял президентское кресло Его жене Бесс было в то время 60 лет, она была самой старшей Первой леди в американской истории. Роль супруги президента пришлась ей не по душе. Репортеров она не любила и отказывалась давать пресс-конференции. В отличие от Элеоноры Рузвельт, она не собиралась посещать шахты.

Адам Клайтон Пауэл, негритянский конгрессмен из Нью-Йорка, заметил сердито, что она не Первая леди Америки, а "Последняя дама страны". Пауэл чувствовал себя оскорбленным, потому что Бесс Трумэн пригласила в Белый дом представительниц организации "Дочери американской революции", которая отказалась предоставить концертный зал его жене, пианистке Хейзел Скотт. Бесс искренне сожалела об этом,а президент Трумэн считал, что после подобного скандала Бесс вообще не должна принимать в Белом доме этих женщин. Клэр Бут Льюс, член палаты представителей от республиканской партии, назвал жену президента Трумэна "подобие Первой леди". После победы мужа на выборах в 1948 году Бесс Трумэн ответила ему: "Может быть, сейчас даже Клэр Бут будет считать меня настоящей Первой леди?"

По мнению Гарри Трумэна, как Пауэл, так и Льюс оскорбили его жену, и во время своего правления он никого из них не приглашал в Белый дом.

На самом деле Бесс не была плохой хозяйкой Белого дома. Эта застенчивая, скромная женщина предпочитала семейную атмосферу. По интеллекту и таланту она, конечно, во многом уступала своей предшественнице, Элеоноре Рузвельт. Журналисты жаловались, что слишком трудно написать о ней что-либо интересное. В "Ньюсуик" за 1946 год писали: "Миссис Трумэн провела в Белом доме уже девять месяцев, но даже в Вашингтоне она совершенно не известна. Ее никто не узнал, когда она делала рождественские покупки в столичных магазинах".

Бесс Трумэн всегда жила в тени мужа: был ли он сенатором, вице-президентом или президентом Соединенных Штатов. Ее любимым ответом на вопросы журналистов было: "Без комментариев". Одна из журналисток спросила, какое платье наденет супруга президента на предстоящее торжество. Бесс заметила секретарше: "Скажи ей, что это ее совершенно не касается". В общении с репортерами Бесс следовала самому простому принципу: "Улыбайся и не говори ни слова". Однако ей все-таки приходилось принимать участие в многочисленных обедах, приемах, концертах и похоронах. С апреля 1945 по январь 1953 года она присутствовала на 640 мероприятиях. В среднем по 90 мероприятий в год. Это не очень внушительное количество, если сравнить его с активностью жен других президентов, но свой долг супруги и матери она ставила выше всего.

Элизабет Виргиния Уоллес и Гарри С. Трумэн родились в городе Индепенденс, штат Миссури. Бесс - как ее называли дома - появилась на свет 13 февраля 1885 года. Ее родители, Дэвид Уилок и Мэдж Гейтс Уоллес, имели четверых детей. Ее дедушка торговал мукой и считался одним из самых богатых людей в их местности.

Впервые Гарри встретил Бесс в воскресной школе пресвитерианского прихода в 1890 году, когда ему было шесть лет, а она была "маленькая пятилетняя девочка с золотистыми локонами", как вспоминал он об этом позже. "С первого взгляда она обворожила меня своей привлекательностью, и так до сих пор". Отныне Гарри носил учебники маленькой Бесс и даже сочинил фортепьянный концерт. Позже Гарри вспоминал: "В шестом и седьмом классе она сидела около меня и была самым красивым, самым любимым человеком на свете".

Бесс действительно была красивой, спортивной девушкой, занималась легкой атлетикой, играла в теннис и в бейсбол, превосходно ездила верхом. Любила развлечения и большие компании. Всегда была окружена поклонниками. Гарри, близорукий, слабый и робкий, не увлекался спортом и старался избегать людей. Завоевать такую девушку у него было слишком мало шансов. В 1901 году оба закончили школу, и их пути разошлись. Гарри уехал в Канзас-Сити на поиски работы, испробовав много профессий.

Однажды, в 1906 году, он проделал путь более тридцати километров, чтобы повидать тетю Эллу Нолэнд - та попросила племянника вернуть матери Бесс поднос для пирога. Гарри долго отсутствовал и вернулся очень возбужденным. Он встретил Бесс и долго мило беседовал с ней. После этого они стали чаще встречаться и писать друг другу. Их переписка длилась более десяти лет.

Мать Бесс не скрывала, что не хотела бы видеть Гарри зятем. Трумэн изо всех сил старался заработать как можно больше денег, чтобы предстать преуспевающим человеком, заслуживающим руки Бесс и признания ее матери.

В 1903 году Давид Уилок покончил жизнь самоубийством. Бесс очень сильно переживала эту трагедию, но никогда не упоминала о ней. Когда спустя много лет дочь Трумэна, Маргарет, узнав о самоубийстве дедушки, спросила об этом отца, он воскликнул:

"Не смей никогда спрашивать маму об этом!" Маргарет решила, что смерть дедушки тяжело отразилась на Бесс, ей нужна была поддержка человека, которому она смогла бы довериться.

Как старшая дочь в семье, 18-летняя Бесс помогала матери по дому. Гарри работал на ферме. В 1914 году он купил пикап марки "Стафорд" и поехал на свидание к Бесс, надеясь, что автомобиль произведет впечатление на нее. Но девушка не спешила со свадьбой. Очевидно, ждала более подходящего кандидата.

В 1911 году Гарри в письме уже сделал ей предложение, и хотя получил отказ, не пал духом. Постепенно он начал завоевывать уважение Бесс. Вначале она приняла его фотографию, затем стала приглашать к себе домой по воскресениям. Иногда Бесс ездила к нему на ферму в Грэндвью, где они могли погулять и порыбачить. В ноябре 1913 года она подарила ему свою фотографию и заверила, что если когда-нибудь выйдет замуж, то только за него.

Несмотря на "неофициальное обручение", он не был вполне уверен в намерениях Бесс, хотя в одном из своих писем написал довольно самоуверенно: "Ну что за радость быть помолвленной с каким-то фермером, достаточно тщеславным, чтобы стать губернатором Монтаны и президентом Соединенных Штатов".

Когда материальное положение Трумэна несколько улучшилось, летом 1917 года он опять сделал Бесс предложение, на этот раз успешно. Бесс попросила мать официально объявить о помолвке.

Помолвка состоялась перед вступлением Соединенных Штатов в первую мировую войну. Вскоре Гарри призвали в армию и отправили на французский фронт. С собой он взял фотографию Бесс и шесть пар очков, так как очень плохо видел. На фотографии она написала: "Пусть эта фотография поможет тебе вернуться здоровым из Франции. Бесс". Всю жизнь Трумэн был уверен в том, что Бесс не хотела выходить за него замуж до окончания войны, боясь остаться вдовой.

Гарри вернулся домой майором. И уже ничто не могло помешать им идти к алтарю. Они поженились в день подписания Версальского договора, 28 июня 1919 года, в епископальной церкви Святой Троицы в Индепенденсе. Короткое свадебное путешествие они провели в Чикаго, Детройте и в Порт-Гуроне. Они приехали из глубокой провинции, поэтому большие города произвели на молодых неизгладимое впечатление. После возвращения они обосновались на Норт Делау Стрит, 219, в Индепенденсе, в доме с 17 комнатами, в котором Бесс уже жила с 1904 года и который до конца жизни остался ее единственным домом.

До свадьбы Гарри и Бесс были знакомы 29 лет. Теперь ему было 35 лет, а ей 34. Так и осталось не совсем ясно, почему они все время отодвигали свадьбу, оба считали, что это их личное дело и избегали говорить на эту тему.

В 1919 году Трумэн вместе с одним знакомым открыл в Канзас-Сити галантерейный магазин для мужчин. Бесс помогала мужу, вела книги, делала рекламу, но дела шли не очень хорошо, и в 1922 году его пришлось закрыть.

17 февраля 1924 года тридцатидевятилетняя Бесс родила дочь. Ее окрестили Маргарет, а звали Мэри. Она унаследовала от отца музыкальные способности, стала певицей, хотя широкого признания у критики не нашла.

Трумэн начал интересоваться политикой и медленно подниматься по лестнице политической карьеры. В 1934 году выставил свою кандидатуру на выборах в сенат Вашингтона от штата Миссури. Бесс участвовала в предвыборной борьбе, находилась рядом на трибуне, но сама никогда не выступала, робея перед большой толпой людей.

В январе 1935 года Трумэн стал сенатором, они переехали в Вашингтон, где прожили 18 лет, до января 1953 года. Бесс не любила этот город, считала его "холодным и восточным". Ее пятикомнатная квартира в Тилден Гарденс всегда казалась ей слишком маленькой в сравнении с большим домом, который они оставили в Индепенденсе.

Годовой доход сенатора составлял 10 000 долларов, этих денег было слишком мало для семьи, поэтому он зачислил жену секретарем с окладом 4 500 долларов в год. Его обвинили в семейственности, но Трумэн решительно отверг эти упреки, утверждая, что Бесс заслуживает получаемую плату. Она помогала Трумэну готовить выступления, вела его переписку, выполняла другие поручения, необходимые в деятельности сенатора. Трумэн часто советовался с женой по политическим вопросам. Став президентом, он признался, что, принимая важные решения, советовался с ней.

В 1944 году демократическая партия выдвинула кандидатуру Трумэна на пост вице-президента. Он отказался, решительно заявив: <На эту тему я говорил с Бесс", что означало - и речи быть не может. Это решение он изменил лишь благодаря личному вмешательству Франклина Делано Рузвельта. На съезде демократов, когда его выдвинули кандидатом на пост вице-президента, он попросил Бесс подняться на трибуну, чтобы поблагодарить делегатов за их доверие. Когда она увидела ликующую толпу, то тихо шепнула мужу: "И все это мы должны делать всю оставшуюся жизнь?"

Через несколько дней Бесс делала покупки в одном из магазинов в Канзас-Сити. Одна женщина узнала ее и воскликнула: "Это миссис Трумэн!" , другая сделала несколько критических замечаний по поводу одежды супруги кандидата на пост вице-президента. Разозлившись, Бесс ответила: "А разве супруга кандидата на пост вице-президента должна наряжаться как королева?"

Бесс стремилась, к великому сожалению репортеров, держаться подальше от вашингтонских сплетен и не привлекать к себе внимания, о ней не смогли разыскать ни одного, даже самого незначительного, провинциального скандала. В 1945 году, когда Трумэн стал вице-президентом, они отказались переехать в более представительную резиденцию, как положено вице-президенту.

Однако стиль их жизни полностью изменился. Хотя Трумэн и не принадлежал к узкому кругу советников президента Франклина Делано Рузвельта и его не посвящали в важные государственные дела, общественный статус семьи Трумэн стал иным. Их приглашали в качестве почетных гостей на приемы, ужины и коктейли, иногда в течение дня приходилось успевать на три или четыре разных приема. Гарри это не нравилось, а Бесс и тем более.

В один из вечеров Трумэн принимал участие в приеме, проходившем в Национальном пресс-клубе. Журналисты знали, что он хорошо играет на рояле, и пригласили его к инструменту. Когда Трумэн подошел к роялю, голливудская артистка Лаура Бекол села на крышку рояля и стала позировать фотографам. Через день эта фотография появилась во всех американских газетах. Досужим репортерам обязательно хотелось узнать, что же сказала супруга по этому поводу, и они получили ответ: "Бесс сказала: тебе самое время бросать играть на рояле". В памятный день 12 апреля 1945 года Бесс была у дочери Маргарет, собираясь переодеться к приему, когда позвонил муж из Белого дома и сообщил ей о кончине президента Рузвельта. Бесс заплакала и попросила дочь объяснить ее отсутствие на приеме.

Гарри хотел, чтобы Бесс и Мэри были на инаугурации на пост 33-го президента Соединенных Штатов. К назначенному часу репортеры собрались перед домом Трумэнов. Охрана вывела Бесс и Маргарет через запасный выход, чтобы избежать встречи с прессой, но провести репортеров трудно, и когда Бесс с дочерью появились в дверях, засверкали вспышки фотоаппаратов. Именно этого Бесс и не хотела, но в последующие восемь лет ей пришлось смириться с этим.

Церемония приведения к присяге была короткой. Когда Трумэны вернулись домой, соседи организовали ужин. По причинам безопасности Трумэн и его семья переехали в Блэй-Хаус, расположенный вблизи Белого дома, пока Элеонора Рузвельт не покинула его. Вскоре после того как Трумэны въехали в Белый дом, пришел внук Рузвельта, Джонни Беттингер за своими вещами. Трумэн помогал ему в поисках, и когда они заглянули в шкаф Бесс, мальчик воскликнул: "У нее такой же кавардак в шкафу, как у моей бабушки". Эти слова внука Рузвельтов стали семейной шуткой. Когда Трумэн просил жену навести порядок в шкафу, она отвечала: "А я рада, что хоть в чем-то похожа на миссис Рузвельт".

Официальный траур в стране после смерти Рузвельта позволил Бесс в более спокойной атмосфере освоиться с обязанностями Первой леди. В отличие от Элеоноры Рузвельт, Бесс решила, насколько возможно, ограничить их. Как-то в последнюю минуту она отказалась от участия в пресс-конференции, а на неудовольство журналистов возразила: "Не меня же выбрали президентом. Мне нечего сказать представителям общественности". Время от времени ей приходилось приглашать репортеров на чай и принимать их приглашения. Каждый раз она настаивала на том, что любая беседа "не для печати". Следующей ее уступкой стали письменные ответы на вопросы, которые всегда были краткими.

Бесс Трумэн никогда не говорила публично о своих политических взглядах. Однажды она сказала: "Роль жены в общественной жизни состоит в том, чтобы шляпа у мужа на голове хорошо сидела". На вопрос, какими качествами должна обладать Первая леди Америки, ответила: "Хорошим здоровьем и чувством юмора".

Несмотря на возраст, у Бесс была хорошая фигура. Гарри Трумэн, проезжая однажды в автомобиле по улице и увидев рекламу фильма "Джентльмены предпочитают блондинок", сказал своему спутнику: "Настоящие мужчины предпочитают седых женщин". Бесс не красила волосы, как многие другие женщины. "Она выглядит так, как должна выглядеть женщина в ее возрасте", - как-то с гордостью сказал Трумэн.

Бесс скромно одевалась. Ее любимым цветом был черный. Обычно она говорила: "Черный цвет подходит к любой ситуации". Что касалось одежды, ее мнение полностью расходилось с мнением мужа и дочери. Ей хотелось, чтобы дочь носила обычные платья, что молодой девушке совсем не подходило. Трумэн любил светлые и даже яркие цвета. Часто он надевал спортивные рубашки в цветочек. Однажды, собираясь во Флориду, Бесс увидела, что президенту положили ярко-красные брюки. Она велела вытащить их из чемодана, а мужу сказала, что во Флориду он поедет либо с ней, либо с красными брюками. В следующий раз Трумэн поехал во Флориду с любимыми брюками.

Общение с прессой Бесс полностью передала своей представительнице, Эдит Гельм, которая издавала бюллетени о приемах, мероприятиях и официальных выступлениях супруги президента. Иногда там была и информация о платьях, которые были на Бесс во время торжеств. Пресса не была особенно благосклонна ни к ней, ни к супругу.

Дочь Трумэна, Мэри, рассказала в своей книге "Сувенир", как однажды на Рождество Трумэн застал жену, которая сжигала в камине письма, написанные им много лет назад. "Что ты делаешь? Подумай об истории!" - воскликнул он. - "Именно об этом я сейчас и думаю, потому и сжигаю", - ответила Бесс.

К счастью, некоторые письма сохранились. Прежде всего Бесс сожгла письма, которые сама писала мужу. Остались 1300 писем, написанные Трумэном Бесс между 1910 и 1959 годами, которые хранятся в библиотеке президента Трумэна, в городе Индепенденс, и в 1983 году доступ к ним получили историки и биографы. В одном письме от 28 июня 1948 года Трумэн писал по поводу их двадцать девятого года супружеской жизни: "Двадцать девять лет. Для меня они прошли как двадцать девять дней. Ты все еще на возвышении, куда я тебя поставил в нашей воскресной школе в 1890 году. Какой я глупый". Трумэн часто приглашал друзей в Белый дом на партию в покер, а Бесс устраивала вечера игры в бридж. На них она приглашала подруг из клуба, с которыми регулярно играла в течение 20 лет. Иногда они катались на президентской яхте или ужинали вместе. Бывали и на концертах в залах Индепенденса. Бесс была крестной матерью нового санитарного корабля "С-54". Следуя традиции, ей нужно было разбить о борт корабля бутылку шампанского. Она бросила бутылку. На корпусе корабля образовалась вмятина, но бутылка не разбилась. Попыталась еще раз - новая вмятина, и так несколько раз подряд, но бутылка оставалась целой. Наконец подошел механик и разбил бутылку гаечным ключом. Когда она рассказала мужу об этой истории, он заметил, что ей надо было прежде всего снять шляпку, поплевать на руки и хорошенько размахнуться, как она это делала в молодости, играя в бейсбол. На этот совет Бесс так прореагировала: "Жаль только, что эту проклятую бутылку я не разбила о твою голову".

Президент Трумэн охотно демонстрировал свои физические возможности. Сенсационным сообщением в Соединенных Штатах был рассказ одной из горничных Трумэнов о ночи в Белом доме, когда после бурной любовной игры под ними обломилась кровать. Многие мужчины завидовали тогда Трумэну.

По всей видимости, Бесс Трумэн была самой спортивной Первой леди в истории Америки. Она утверждала, что именно благодаря спортивной тренировке может пожать больше рук, чем какая-либо другая женщина.

Помимо всего прочего у нее была хорошая память на лица и имена. Если она замечала, что муж не совсем хорошо знает, с кем говорит, то шепотом напоминала ему имя собеседника. Иногда ей даже удавалось удержать мужа от необдуманной реакции. Однажды в Белом доме был в гостях один из политиков, который резко нападал на президента. Трумэн со свойственным ему темпераментом уже готов был наброситься на него, как услышал энергичный шепот жены:

"Возьми себя в руки! Подумай, он гость в нашем доме!"

Иозеф Винкевич, который в феврале 1947 года вручал в Вашингтоне верительные грамоты, с восторгом вспоминал о встрече с супругой президента Трумэна: "Каждый вновь аккредитованный посол спустя несколько месяцев получал приглашение посетить с супругой Белый дом. И вот однажды мы подъехали к нему. Нас провели в небольшой салон, у камина стояла одна из самых очаровательных женщин, с которыми мы познакомились в Вашингтоне. Она была одна. Чай подавал черный лакей. Первый вопрос хозяйка дома задала супруге: "Вам нравится профессия вашего мужа, постоянные политические дискуссии, постоянная толкотня на скучных приемах?" Отрицательный ответ жены послужил поводом для оживленной беседы. "Я тоже этого не люблю, - согласилась миссис Трумэн. - Мне просто жаль мужа, жаль потерянного времени спокойной жизни, вернуться назад будет очень тяжело".

И начался душевный разговор о детях, о войне, которую пришлось пережить Польше. Вновь вошел лакей и сообщил тихим голосом: "Уже прибыли другие господа". Мило улыбаясь, Бесс обняла нас, похлопала меня по плечу и сказала: "Удачи вам, мистер посол".

Бесс лично управляла Белым домом, вела книги расходов, следила за ежедневным меню, проверяла чистоту и порядок в помещениях, писала рождественские поздравления. Часто звонила в Индепенденс, играла в настольный теннис с дочерью, ездила за покупками. А по вечерам любила беседовать с мужем и слушать, как он играет на рояле.

Белый дом она называла "Большой белой тюрьмой", хотя ей и нравилось иметь в своем распоряжении целый штат обслуживающего персонала. Подруге она писала: "Никто из нас не испытывает большого счастья от того, что мы здесь живем". В 1946 году ее спросили, хотела бы она остаться в Белом доме. "Решительно нет. Белый дом, как и роль Первой леди, имеет свои преимущества, но еще больше - недостатков", - ответила она.

Бесс любила ездить поездом. Летала не очень охотно. Это средство передвижения казалось ей слишком опасным. Однажды, когда Трумэн летел на президентском самолете, который называли "Священная корова", он попросил пилота сделать над Белым домом на небольшой высоте несколько фигур высшего пилотажа. Летчик выполнил его просьбу не очень охотно, так как летать над Белым домом было запрещено, но всю вину Трумэн взял на себя. Бесс и Мэри со страхом наблюдали из окна дома за этими трюками.

Чем больше обязанностей было у Трумэна, тем меньше он советовался с женой и тем меньше времени у него оставалось на беседы с ней. Бесс это обижало, и чтобы как-то сгладить ситуацию, Трумэн, принимая участие в Потсдамской конференции, каждый день звонил домой, сообщая о ее ходе. Вернувшись домой, он снова лишь изредка мог уделять жене внимание. Иногда у нее было такое чувство, как будто он и вовсе не замечает ее.

Когда в декабре 1945 года Трумэн приехал на Рождество в родной Индепенденс, Бесс встретила его словами: "А вот и ты наконец-то. На этот раз, наверное, не смог придумать никакой отговорки, чтобы не приехать. Что касается меня, так ты мог бы с успехом оставаться и в Вашингтоне". Эти слова так разозлили Трумэна, что, возвратившись в Белый дом, он написал ей резкое письмо, но уже на следующий день злость прошла. Он позвонил дочери, которая была у Бесс в Индепенденсе, и попросил перехватить письмо к Бесс и сжечь его.

Позже он написал жене второе, миролюбивое письмо, напомнив об ответственности и о многочисленных обязанностях: "Для меня пост президента так же важен, как и ты, Бесс. Никогда еще так не нужна была твоя помощь, как теперь. Если бы мне помогали лучшие умы страны и поддерживали люди, которым можно доверять, тогда бы я легче справлялся со своими обязанностями". Маргарет уверяла, что мать никогда не пыталась навязывать мужу свое мнение. Личный референт президента, Мэт Конелли, сказал как-то о супруге президента: "Если он уже принял решение, она всегда соглашалась с ним, независимо от того, соответствует ли оно ее мнению или нет".

Так произошло и с решением о применении атомной бомбы. Некоторые биографы утверждают, что Трумэн советовался об этом с Бесс, но Маргарет заявила, что ее отец просто сообщил жене о том, что на Японию будет сброшена атомная бомба. Бесс не доверяла министру иностранных дел Джеймсу Бёрнсу, которого на этот пост назначил Рузвельт. Вероятно, не без ее вмешательства Трумэн отстранил Бёрнса и назначил Дина Ачесона.

Если Трумэна не было в Вашингтоне, Бесс часто заходила в западное крыло Белого дома, где находилось бюро ближайших сотрудников президента, следила за тем, чтобы все работники были на своих местах, а когда муж возвращался, она рассказывала ему обо всем происходящем.

Бесс не могла примириться с бранными словами, которые частенько употреблял Трумэн. Когда одна из подруг заметила ей, что президенту не подобает произносить слово "навоз", Бесс воскликнула: "О Боже! А я потратила столько лет, чтобы заставить его говорить это слово вместо "дерьмо".

Так как Бесс избегала встреч с журналистами, они с еще большим интересом все внимание обратили на их дочь Маргарет, которой был 21 год.

Президента особенно раздражали музыкальные критики, которые не очень лестно отзывались о концертах его дочери. Он даже писал им гневные письма с угрозами. Одно из таких писем было направлено музыкальному критику "Вашингтон Пост", Полю Хьюме. "Я вас никогда не видел, но если это когда-либо произойдет, то вам понадобится не только новый нос, но и новая щека". После этого свою следующую рецензию на концерт Маргарет Хьюме начал такими словами: "Если мне будет позволено высказать свое мнение..."

Это письмо к Хьюме вызвало целую волну критики в адрес президента, но были и такие, кто поддерживал Трумэна, который пытался защитить доброе имя дочери. Даже по мнению Хьюме, письмо Трумэна является "вполне понятной реакцией отца", дочь которого подверглась критике. Спустя девять лет после этого случая оба джентльмена встретились в библиотеке Трумэна в городе Индепенденсе и провели время в дружеской беседе.

Бесс не хотела, чтобы в 1948 году ее муж снова боролся за пост президента. Как и многие американцы, она сомневалась в том, что ему удастся победить республиканского кандидата Томаса Э. Дэви. Бесс тосковала по родному городу. Но когда Трумэн решил выставить свою кандидатуру, она поддержала его решение и приняла участие в предвыборной кампании. Трумэн проехал поездом по всей стране, выступая с речами с платформы последнего вагона. Почти всегда он обращался к толпе с вопросом: "Хотите познакомиться с моей семьей?" Люди отвечали ему утвердительно, тогда он приглашал на платформу жену и дочь. Их он представлял: это - "босс" и "моя малютка". Его "малютке" было 24 года. Его жена и дочь не любили подобные выступления. Однажды Бесс ему даже пригрозила, что не станет больше участвовать в предвыборной борьбе, если он будет продолжать это шоу. Внутренне Бесс не была готова прожить в Белом доме еще четыре года, но к удивлению всех и вопреки результатам опроса мнений, Трумэн победил на выборах. Эти годы (с 1949 по 1953-й) были достаточно трудными как для Трумэна, так и для жены. Его популярность упала, а атаки республиканцев еще более обострились. В 1950 году началась война в Корее, по США прокатилась волна забастовок, пользующийся дурной славой Маккарти бесчинствовал. (Джозеф Маккарти, американский политик, сенатор, 1909-1957, будучи председателем созданного им при сенате комитета по борьбе против антиамериканской деятельности, возглавил "охоту на ведьм".)

Несмотря на бремя президентства, Трумэн находил возможность обсуждать с женой некоторые политические вопросы. Для этого он обычно вечером приносил из кабинета необходимые документы.

В мае 1952 года в Белом доме начался ремонт, и Трумэны переехали в Блэй-Хаус. По сравнению с Белым домом там было намного меньше свободных помещений, что значительно усложняло проведение приемов.

За два месяца до окончания второго срока президентства Трумэна, 5 декабря 1952 года, после продолжительной болезни скончалась мать Бесс, Мэдж Гейтс Уоллес. Бесс тяжело переживала эту потерю.

Согласно конституции, в 1952 году Трумэн мог бы выставить свою кандидатуру и на следующий срок, но Бесс и слышать об этом не хотела. Она считала, что ни она, ни даже муж не смогут выдержать в Белом доме еще четыре года. Трумэну не очень и хотелось. Когда давление на него усилилось, он спросил у своего личного референта Мэта Конелли: "Как ты считаешь, следует ли мне, уже старому человеку, снова бороться за пост президента?" Мэт показал на фотографию Бесс, стоявшую на письменном столе, и ответил: "А ты решишься на это?" Некоторое время Трумэн молчал, а потом сказал: "Знаешь, что со мной будет, если с ней что-нибудь случится?"

В январе 1953 года, закончился второй срок президентства Трумэна, Бесс с радостью вернулась в родной городок. В Вашингтоне она никогда не чувствовала себя по-настоящему хорошо. С этого времени их дом постоянно привлекал многочисленных туристов. Все население Индепенденса восторженно приветствовало земляков. Бесс возобновила по вторникам игры в бридж, сама ходила за покупками.

Как-то даже дала интервью молодому журналисту. На вопрос, не трудно ли ей после почти восьмилетнего пребывания в Белом доме приспосабливаться к жизни в маленьком городе, ответила, что ей недостает обслуживающего персонала, но подчеркнула, что абсолютно не тоскует по приемам и публичным мероприятиям, на которых должна была присутствовать как супруга президента. Она по-прежнему была далека от политики, избегала выступлений и полностью отдалась любимому занятию - чтению детективных романов. Однажды в Индепенденс приехала Мэрли Миллер, чтобы записать интервью с Трумэном. Бесс не хотела принимать в нем участие. "Не хочу, чтобы мой голос сохранился для потомков", - решительно заявила она.

В 1956 году демократы вновь выдвинули кандидатуру Адлая Стивенсона на пост президента. Трумэн выступал против этой кандидатуры. Он поддерживал Аверелла Гарримана, но Бесс считала поведение мужа неверным. Она даже обратилась к другу дома, Тому Эвансу, с просьбой повлиять на Гарри и заставить его изменить мнение. Позже Эванс вспоминал, что впервые в жизни увидел в глазах Бесс слезы.

21 апреля 1956 года в той же самой епископальной церкви, где 37 лет назад Гарри и Бесс заключили союз на всю жизнь, состоялась свадьба их дочери Мэри и Клифтона Дэниела, редактора "Нью-Йорк Таймс".

28 июня 1969 года Бесс и Гарри Трумэн отпраздновали золотую свадьбу, скромно, в тесном семейном кругу.

26 декабря 1972 года в возрасте 89 лет скончался Гарри Трумэн. С 1920 по 1958 год каждое утро Бесс записывала важные события их семейной жизни.

Она много читала, охотно смотрела по телевизору спортивные передачи, всегда сохраняла близкие отношения с дочерью и внуками, больше всего берегла домашний уют. В общественных местах почти не появлялась. Исключение было сделано лишь в 1976 году, когда в Индепенденс на открытие памятника Трумэну прибыли президент Джеральд Форд и его супруга Бетти.

Состояние здоровья Бесс ухудшалось. Она болела артритом, стала плохо видеть. Узнав, что по результатам социологического опроса ее внесли в список двадцати наиболее уважаемых женщин США, Бесс сказала: "Не знаю почему".

Бесс Трумэн умерла 18 октября 1982 года в спальне своего дома в городе Индепенденс, который она так любила. Ей было 97 лет. "Нью-Йорк Таймс" опубликовала известие о ее смерти, начинающееся словами: "Бесс Трумэн умерла в возрасте 97 лет. Она была верным помощником президента". Этот титул наверняка понравился бы Бесс. Да и Трумэн согласился бы с такой оценкой. Он сам как-то сказал одному журналисту, что жена "была моим помощником в политических и других делах. Она всегда была права".

Похороны прошли скромно. Присутствовали 150 человек - члены семьи и близкие друзья. На погребение матери Маргарет пригласила супругу президента Нэнси Рейган, супругу экс-президента Бетти Форд, которую Бесс очень любила. "Розалин Картер пришла без приглашения", - написала потом Маргарет. Похоронили Бесс рядом с ее супругом во дворе библиотеки президента Трумэна в Индепенденсе.